Сибирское казачество в революции 1917 года

Шулдяков В.А. Сибирское казачество в Февральско-мартовской революции 1917 года// Инновационное образование и экономика: Научно-практ. ж-л АНО ВПО «Омский экономический ин-т». Омск, 2011. № 8 (19). С. 104-108.


Шулдяков В.А.

Сибирское казачество в Февральско-мартовской революции 1917 года

В феврале – марте 1917 г. все решилось в столицах. Сибирское казачье войско, как и вся страна, оказалось перед свершившимся фактом. Революция заставила казачество, прежде всего, его административно-властную и экономическую элиту, военную и гражданскую интеллигенцию, определять свое место в новой политиче¬ской ситуации.
В Омске войсковой наказный атаман Н.А. Сухомлинов и его помощник П.Я. Ягодкин, заявившие о полном подчинении Временному комитету Государственной думы, были арестованы по решению местных Коали¬ционного комитета и Совета рабочих и военных депутатов в ночь на 4 марта . «Если бы все перечисленное не было уже свершившимся фактом, трудно было бы поверить, что это не сон… Но факты ос¬таются фактами, невозможное доселе оказалось возможным; сон пре¬вратился в действительность, свершилось чудо…», — так редакция «Сибирских войсковых ведомостей» во главе с генерал-лейтенантом Г.Е. Катанаевым оценила произошедшее . Вероятно, чины войскового управления испытали некое подобие шока. 4 марта общее присутст¬вие Войскового хозяйственного правления «вследствие отречения Го¬сударя от престола постановило признать временным источником единой Верховной власти в России Исполнительный Комитет Государст¬венной Думы, действующий через Коалиционные комитеты». В обраще¬нии к войску оно призвало население к признанию нового правитель¬ства, к «спокойному и бодрому труду». О подчинении новой власти заявили и атаманы отделов войска. 12 марта чины Войскового хозяйственного правления были приведены к присяге Временному правительству .
3 марта собрание офицеров Омского гарнизона избрало коман¬дующим войсками Омского военного округа генерал-майора Г.В. Гри¬горьева. По дореволюционному порядку он стал исполнять обязанности войскового наказного атамана. Своим помощником по казачьей части он назначил председателя Войскового хозяйственного правления полковника С.В. Бурова, а на его прежнюю должность — атамана 1-го отдела войскового старшину Г.И. Иванова. В Омский Коалиционный комитет от чинов Войскового хозяйственного правления был избран воспита¬тель Войскового приготовительного пансиона А.Е. Новоселов, а от казачьего офицерства Омска — заведующий дивизионом 3-го Сибирского казачьего полка войсковой старшина Е.П. Березовский, вскоре, впрочем, смененный старшим адъютантом Военной канцелярии подъеса¬улом В.А. Власовым.
8 марта 1917 г. собрание («круг») казачьих офицеров и чиновников, казаков и разночинцев (иногородних) Омска и Атаманской станица признало Временное правительство и послало в станицы войска своих комиссаров для ознакомления населе-ния с событиями. 9 марта второй такой «круг» создал Войсковой Объединенный (Коа-лиционный) комитет (члены: Кирьянов, Лебедев, Березовский, Грызов, Диковский). Этот комитет, по замыслу его создателей, должен был стать «центральным общественным органом, освещающим задачи современного политического положения в государстве и, в частности, Сибирском казачьем войске» , т.е. неким политическим придатком к Войсковому хозяйственному правлению.
На состояние казачьих частей Омского гарнизона в первые дни революции большое влияние оказал субъективный фактор. Во-первых, здесь служило несколько нелюбимых казаками офицеров. И если в 6-й сотне 3-го полка удалось уговорить казаков не менять началь¬ников, то командира 3-й Сибирской казачьей запасной сотни войско¬вого старшину П.А. Солнцева, «монархиста», «мордобойца», «извергателя грома площадное брани по адресу подчиненных» и казно¬крада, Омскому Коалиционному комитету и генералу Г.В. Григорьеву пришлось сместить . Во-вторых, в Омском казачьем гарнизоне служил младший урядник К.Д. Иванайков, видный омский социал-демократ. Уже 3 марта на учредительном собрании Омского Совета рабочих и военных депутатов он был избран в его исполком, а 4 марта на него была возложена организация выборов в Совдеп в гарнизоне . 8 марта в Омский Совет от казачьих частей уже входили, кроме самого Иванайкова, урядники Баев, Щеглов и прапорщик Путинцев . 10 марта казаки участвовали в параде революционных войск гарни¬зона, а на следующий день восторженно встретили в своих казармах «бабушку русской революции» Е.К. Брешко-Брешковскую .
18 марта собрание выборных от казачьих частей гарнизона предложило Войсковому Коалиционному комитету, как «образованному неизвестно кем и на каких основаниях» и «не выражающему воли ка¬зачьего населения», немедленно сложить свои полномочии. Новый ко¬митет, по мнению выборных, следовало избрать казакам строевых частей и казачьему населению г. Омска для подготовки казачьего съезда и объединения его с крестьянским съездом и Советом рабо¬чих и военных депутатов. 21 марта новое собрание выборных казачь¬их частей постановило вынести вопрос о выборах Войскового Коалиционного комитета на общее собрание Омского казачьего гарнизона и ближайшего казачьего населения. Такое собрание состоялось, и в начале апреля 1917 г. комитет был распущен . Это произошло перед откры¬тием 1-го войскового съезда. Организовывать новые выборы не имело смысла, вопрос об управлении войском должен был решить съезд.
Казачье население станиц и поселков встречало известие о пе¬ревороте с огромным интересом и… недоверием. Так, общий сход Николаевского станичного поселения не поверил агитатору Омского Совдепа. Когда тот предложил подчиниться новой власти, казаки энергично запротестовали и потребовали у оратора документы, удостоверяющие личность. Но и они не успокоили казаков. Оратору предложили под угрозой ареста быстрее убраться. «Ведь за такие речи раньше в тюрьму садили, даже вешали», — рассуждали казаки. Сход решил послать в Омск за сведениями станичного атамана .
Внешне порядок и спокойствие в войске были полные. Но в умах и сердцах царила сумятица. По оценке представителей Войскового Коалиционного комитета, объехавших во второй половине марта 1917 г. войско, казачье население в это время «находилось в состоянии неопределенности и растерянности, причину которого они усматри¬вали в скудности сведений, громадности свершившегося переворота и привычке к санкции из центра». Однако постепенно у казачьих обществ стали возникать связи с новыми уездными и областными ор¬ганами — комитетами. Отчасти под их влиянием, а отчасти в связи со стремлением удовлетворить свои насущные материальные нужды, в нескольких станицах возникли Коалиционные комитеты. Активности они из-за «боязни произвести беспорядок» и отсутствия приказов свыше не проявили и начали что-то делать только там, где были в наличии интеллигентные силы. Черлаковский станичный комитет, на-пример, произвел нормирование цен у торговцев .
Первоначально Войсковой Коалиционный комитет не планировал создавать на местах свои низовые органы, но затем, по предложе¬нию вице-губернатора Н.И. Лепко и Омского областного Коалиционного комитета, поставил эту задачу перед своими представителями, поехавшими по войску. Теперь они должны были, контактируя с уездными комитетами, не только осведомлять население и выяснять его настроения, но и ввести оживившуюся общественную жизнь в опреде¬ленные организационные формы.
Население, испытывавшее острый недостаток информации, ждало «людей из центра». Вокруг представителей Войскового Коалиционного комитета собирались толпы. Организация комитетов больших затруднений не вызвала. К 7 апреля было создано или реорганизовано до 100 станичных и поселковых комитетов. Во главе их встали в основном представители сельской интеллигенции и полуинтеллигенции: врачи, учителя, фельдшеры, кооператоры. Местные комитеты оказались коалиционными не только в политическом, но и в сословном смысле. А в расположенных на войсковой земле неказачьих посел¬ках Булаевском и Ольгинском возникли чисто разночинские комитеты.
Создание Коалиционных комитетов оживило общественную жизнь станиц и поселков. Поскольку выборы в них проходили на общих собраниях граждан всех сословий и обоего пола, то к «политике» стали приобщаться те слои, которые ранее не имели никаких политических прав: женщины-казачки, разночинцы.
В функции станичных и поселковых Коалиционных комитетов входи¬ли: 1) политическая поддержка новой власти; 2) культурно-просветительная работа; 3) выявление незаконных действий должностных лиц и учреждений; 4) борьба с преступностью и нарушениями общественного порядка (в том числе создание милиции вместо разрушенного полицейского аппарата); 5) продовольственная и хозяйственная деятельность (борьба со спекуляцией, учет семенных запасов и т.д.); 6) координация деятельности с уездными и областными комитетами. Создание комитетов не сопровождалось ликвидацией старых станичных и поселковых правлений. Первые оставались общественными организациями, вторые официальными органами власти. Функции их в целом были неодинаковы. В подавляющем большинстве станиц и поселков серьезных трений между комитетами и атаманами не возникало. Только в Павлодарском и Семипалатинском уездах, где из-за нехватки пашни казаки негативно оценивали войсковую систему управления, у населения при выборах комитетов возникло недоумение по поводу «двоевластия» .
Февральские события 1917 г. были почти бескровными. Только в несколь¬ких местах царские власти пытались сопротивляться, в том числе и в Твери, где стояла 1-я Сибирская казачья запасная сотня. Но солдаты Тверского гарнизона вышли из повиновения и, перебив часть офицеров, присоединились к манифестующим рабочим. Сибирская сот¬ня, по-видимому, держалась дольше солдат, но и в ней начались колебания. 2 марта казаки отказались стрелять в народ, после чего командир сотни есаул Е.И. Сыроешкин тут же, перед строем, застрелился . В дальнейшем между населением Твери и сибирскими казаками существовали натянутые отношения .
Фронт только присутствовал при разыгравшихся в тылу грандиозных событиях. Ошеломление, «ни радости, ни горя», «тихое, сосредоточенное молчание», — так генерал А.И. Деникин определил первоначальное состояние солдат-фронтовиков после известия о революции . У казаков было почти то же самое. В 6-й сотне 9-го Сибирского ка¬зачьего полка, по воспоминаниям ее сотенного командира, «казаки приняли весть задумчиво-спокойно», а один из них, полный Георги¬евский кавалер вахмистр В.И. Астафьев, после некоторого молчания обронил: «Добра не будет» . Вахмистр штаба Отдельной Сибирской казачьей бригады Светличный, узнав о революции, был еще более категоричен: «И не приведи Бог, что будет!» Сибирские казаки на Западном фронте, по поступившим в Ставку данным, были «удручены» царским манифестом об отречении . Партизанский отряд Сибирской казачьей дивизии (сборный из казаков-добровольцев от полков дивизии) был двинут армейским командованием в тыл, навстречу отряду революционных войск, сведения о передвижении которого оказались ложными . Вероятно, строевые части Сибирского войска, во всяком случае, неко¬торые из них, могли быть использованы для подавления революции. Однако отречение императора, кажущаяся легитимность переворота освободили офицеров и казаков от присяги.
Первое время солдатско-казачья масса, слишком темная и инертная, чтобы сразу разобраться в событиях и отреагировать на них, не вполне еще определилась. Но затем мало-помалу, начиная с ты¬лов, зашевелилась. Присяга Временному правительству прошла спокойно, но не внесла в армию ни боевого подъема, ни успокоения в смятенные умы. Приказы нового военного министра А.И. Гучкова на¬чали разлагать ее быт и дисциплину. Важнейшим из них стал приказ о создании в частях армии комитетов.
Во фронтовых подразделениях Сибирского войска комитеты (со¬веты) возникли в середине – второй половине марта 1917 г., при¬чем не самочинно, а по приказам вышестоящих начальников. Создавались они в виде «офицерско-казачьих объединений» с целью спло¬тить офицеров и казаков. Выборы в полковые комитеты Сибирской ка¬зачьей дивизии проводились по двум куриям: офицерской и казачьей, — и в каждый комитет вошло по два представителя офицеров. Возглавили их офицеры. В своей деятельности эти комитеты руководствовались временным положением о комитетах, разработанным в Ставке Верховного Главнокомандующего . В боевые и оперативные вопросы они не вмешивались, ограничиваясь хозяйственной, медицинско-санитарной, культурно-просветительной сторонами жизни войск. Все постановле¬ния комитетов вступали в силу только после утверждения их командирами частей.
По-видимому, во фронтовых частях Сибирского войска в комите¬ты сначала были выбраны лучшие, наиболее патриотичные люди, которые содействовали поддержанию дисциплины и сохранению боеспособ¬ности. Так, 15 марта 1917 г. «совет офицерских и казачьих депутатов» 1-го Сибирского казачьего Ермака Тимофеева полка принял воззвание, в котором заявил, что свобода — это порядок и дисциплина, и призвал вести войну до победного конца .
Фронтовое казачество, не приняв никакого участия в Февральской революции, восприняло, однако, ее результат. У него возникли надежды, что новое правительство разрешит наиболее болезненные проблемы, в том числе, мобилизовав все силы, быстро и победоносно кончит войну. Определенные иллюзии испытывали в то время даже некоторые офицеры-монархисты. Так, Б.В. Анненков — в начале революции есаул, командир Партизанского отряда Сибирской казачьей дивизии — вспоминал о своих взгля¬дах после Февраля 1917 г.: «…у меня сложилось определенное убеждение в необходимости поддержи Временного правительства. Мне казалось, что Временное правительство создаст такую власть, которая нужна народу, а Учредительное собрание выберет нового царя, опирающегося на думу и земства» .
12 марта 1917 г. существовавшее в Петрограде «Общество донских казаков» выступило с инициативой созыва Общеказачьего съезда с целью создания Союза всех казачьих войск, поддержки Временного правительства и разработки «казачьей реформы». Избрано было оргбюро съезда под председательством члена 4-й Государственной думы А.И. Савватеева . Инициативу поддержало правительство. Исполняющий обязанности войскового атамана генерал Г.В. Григорьев получил от А.И. Савватеева телеграмму с предложением делегировать на съезд представителей Сибирского войска .
18 марта уже упоминавшееся собрание выборных Омского казачьего
гарнизона избрало на Общеказачий съезд К.Д. Иванайкова. В данном ему наказе говорилось: «…наше казачье население близко связа¬но, как в экономическом, так и в чисто географическом отношениях, с крестьянским населением Сибири, поэтому мы признаем необходимым слиться в требованиях с трудовым населением России и проводить в жизнь полное уравнение прав всех граждан, не отделяя казаков ни в каких правах и преимуществах (особое самоуправление, пользова¬ние землей и т.д.), и совместно с трудящимся населением прово¬дить демократическую республику. В случае необходимости несения военной службы, наше желании нести таковую на равных с остальными гражданами основаниях» . Перед нами еще не развернутая, но в ключевых пунктах уже сформулированная программа сторонников добровольного расказачивания. В тот же день, вечером, в Омске со¬стоялся еще один «войсковой круг». Он признал полномочия К.Д. Иванайкова и избрал на Общеказачий съезд еще трех делегатов: генерал-лейтенанта в отставке Г.Е. Катанаева, директора Омской ветеринарной школы Е.Я. Глебова и предпринимателя Г.Е. Грязнова. 19 марта все четверо выехали в Петроград .
Подготовка к Общеказачьему съезду шла и на фронте. Началь¬ник Сибирской казачьей дивизии генерал-майор князь П.Н. Мышецкий командировал на съезд в качестве представителя офицеров дивизии командира 1-й бригады полковника А.И. Белова. Белов составил программу, которая была одобрена тем же начдивом и командирами полков. В ней говорилось о безусловной поддержке Временного правительства, спокойном ожидании созыва Учредительного собрания, войне до полной побе¬ды, о желательности сохранения до окончания войны всех военных за¬конов, еще не отмененных правительством. В области казачьей жизни Белов требовал имущественной и земельной неприкосновенности как всего войска, так и отдельных казаков, предлагал создать для за-щиты интересов казачества в Омске Войсковой Совет, а в Петрограде — общеказачий комитет . От рядовых казаков дивизии на съезд поеха¬ли вахмистр А.А. Кучковский, зауряд-чиновник Нестеров, полковой писарь вахмистр Н.П. Григорьев, фельдшер Н.Л. Боярский, старший урядник Л.М. Суховеев, приказный A.M. Плотников . О том, каким образом их выбирали и имели ли они какие-либо наказы, данных нет.
Выбрала своих делегатов: одного от офицеров, двоих от ниж¬них чинов, — и Отдельная Сибирская казачья бригада, однако они не успели на съезд. Интересен наказ, данный офицерами бригады своему представителю войсковому старшине В.И. Волкову. В общем, он одноти¬пен с программой полковника Белова, но отличается от нее крайностью требований. Наказ предлагал не просто сохранить все земли Сибирско¬го войска, но и вернуть ему те, которые когда-то были завоеваны и освоены сибирскими казаками, но затем отошли государству. Если Уч¬редительное собрание установит в России республиканскую форму правления, — говорилось в наказе, — то Сибирское казачье войско должно получить полное внутреннее самоуправление и входить в государство наподобие штата Северо-Американской республики. Учреди¬тельное собрание, по мнению офицеров, должно было «прекратить брожение в народе» и «восстановить порядок» .
Общеказачий съезд проходил в Петрограде 23 – 29 марта 1917 г. Четко¬го представительства не было, поэтому из почти 400 участников около сотни были генералами и офицерами, иногда представлявшими только себя . Из 11 представителей Сибирского войска наиболее активную роль сыграли Г.Е. Катанаев, входивший в организационный и редакционный комитеты, и К.Д. Иванайков, который только на общих заседаниях съезда выступал не менее шести раз, требуя отмены снаряжения на службу за собственный счет, запрещения использовать казаков в полицейских целях и т.п.
Съезд подавляющим большинством голосов (6 человек воздержалось) высказался за неотъемлемую и неприкосновенную собственность каждого казачьего войска на его земли и недра, за отчуждение в общевойсковой запас всех частновладельческих участков, а также земель немецких колонистов на основании того общего принципа отчуждения, который будет принят Учредительным собранием, за остав¬ление крестьянских участков (надельных, «товарищеских» и мелких собственников), расположенных на войсковых территориях, за их владельцами . Эта резолюция съезда имела огромное значение, т.к. легла в основу решений по земельному вопросу подавляющего большинства казачьих съездов, кругов и рад периода революции и Гражданской войны. О наделении землей разночинцев (иногородних) в ней не упоми¬налось. Прежний порядок землепользования казачьих общин не затра¬гивался. Существовавшая до революции муниципализация казачьих зе¬мель не только сохранялась, но и углублялась, т.к. все недра ранее собственностью войска не являлись. Из идеи собственности казачьих войск на земли и недра вытекала идея их автономного существования в рамках Российского государства.
Дружная работа Общеказачьего съезда была серьезно нарушена при обсуждении вопроса о военной службе, когда между представителями фронта и тыла возникли пререкания, грозившие перейти в прямой раскол . Этот вопрос был слабым местом той программы, которую проводили руководители съезда. Разве, требуя собственности войск на их земли и недра, глубокого самоуправления казачества, т.е. отгораживаясь от соседних территорий страны и от разночин¬цев, можно было надеяться, что государство возьмет на себя рас¬ходы по снаряжению казаков на службу? Между тем, именно этого желала основная часть рядовых казаков. Съезд так и не смог найти выход из этого противоречия. Большинством голосов решено было со¬хранить на время войны прежний порядок отбывания воинской повинности, а саму проблему обсудить на войсковых кругах .
Конечно, съезд не прошел мимо общеполитических вопросов, вы¬сказавшись за войну до победного конца, признав необходимость под¬держивать Временное правительство всеми имеющимися у казачества средствами и указав, что Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов должен лишь содействовать правительству. Съезд не стал обсуждать вопрос о будущей форме государственного устройства, а передал его на разрешение Учредительного собрания .
Поскольку на съезде возобладал взгляд, что «казачество и впредь еще долгое время будет существовать на Руси в качестве осо¬бой сплоченной организации», то решено было создать официальный «Союз казачьих войск» как самоуправляющихся единиц с «правом пред¬варительного просмотра каждого из законопроектов, касающихся казачьих войск, до поступления таковых в законодательные палаты» . Союз этот также должен был подготовить казачество к выборам в Уч¬редительное собрание и разработать проект будущего устройства государственной и общественной жизни казачьих войск. В избранный съездом Временный Совет Союза казачьих войск от Сибирского войска вошли: от тыла — Е.Я. Глебов, от фронта — А.А. Кучковский. Для окончательного утверждения Союза решено было провести войсковые съез¬ды, а затем и Всероссийский Учредительный съезд Союза казачьих войск .
Принятые основы Союза вызвали недовольство делегатов левого толка, которые решили, что «заправилы съезда» специально создали такую организационную форму, чтобы манипулировать общественным казачьим мнением и использовать его в своих узко-групповых поли¬тических целях. 25 – 27 марта 1917 г. на собраниях левых делегатов съезда и учащейся казачьей молодежи Петрограда был создан Центральный Совет казаков, по форме нечто среднее между партийной и предста¬вительной организациями. Основной задачей Центрального Совета ка¬заков являлась пропаганда демократических идеалов. По мнению его членов-учредителей, в демократической республике казачьи права в местном самоуправлении и земельном вопросе должны быть сохранены. Они считали, что предстоящие реформы не затронут земельных интере¬сов рядовых казаков, но избавят их от затрат на самоснаряжение. О наделении землей разночинцев в программных документах организа¬ции не упоминалось. Интересно, что пенсионные земельные участки казачьих офицеров Центральный совет казаков предлагал отобрать в войсковой запас безвозмездно, а уже проданные офицерами в посто¬ронние руки — выкупить «по справедливой оценке». Центральный Со¬вет казаков не доверял цензовым элементам в политической сфере и признавал чисто буржуазное Временное правительство «постольку, поскольку» .
На Общеказачьем съезде в основных чертах была сформулирована политическая платформа консервативного течения казачества, на которой из сибирцев-участников съезда явно стояли Г.Е. Катанаев, Г.Е. Грязнов, А.И. Белов. Вот ее основные положения: сохранение ка¬зачьего сословия, умеренные внутрисословные реформы, широкое войсковое самоуправление, собственность войск на их земли и недра, внутрисословный «демократизм», безусловная поддержка однородно-цензового правительства, непредрешение до Учредительного собрания вопросов о форме правления и о форме отчуждения частновладельчес¬ких земель, война до полной победы. Это была программа углубления сословности и борьбы против развития социальной революции. Консервативному течению удалось захватить инициативу в свои руки и придумать такую организационную форму (Союз казачьих войск), ко¬торая должна была обеспечить ему преобладающее влияние внутри ка¬зачества. Заявляя о приверженности идее Учредительного собрания и о мирных средствах достижения своих целей, реально консервативные элементы могли пойти и на военно-политические действия. Уже во время Апрельского кризиса Временный Совет Союза казачьих войск предлагал правительству использовать казачьи части против «революционной демократии» и покончить с двоевластием .
Однако Общеказачий съезд продемонстрировал и политическую не¬однородность казаков. Внутри него сколько-нибудь оформленной ле¬вой группы не сложилось, зато вне съезда при участим ряда делега¬тов возник оппозиционный консерваторам Центральный Совет казаков, ориентировавшийся на Советы рабочих и солдатских депутатов и не признавший никакого непредрешенчества в вопросах о форме правле¬ния и о способе отчуждения офицерских участков. Конечно, это не был еще организационный раскол российского казачества. По своему составу, возможностям, связям и значению Центральный Совет каза¬ков не шел ни в какое сравнение с Советом Союза казачьих войск. Однако само по себе возникновение этой организации было симптоматично и свидетельствовало о недостижимости политического един¬ства всего казачества.

1.Земля и воля (Омск). 1917. 25 марта.
2.Сибирские войсковые ведомости. Омск, 1917. № 20. С. 1.
3.Там же. С. 2-4; № 21. С. 7; ГАОО. Ф. 661. Оп. 1. Д. 10. Л. 2; Оп. 2. Д. 42. Л. 9.
4.Сибирские войсковые ведомости. 1917. № 21. С. 2-5.
5.ГАОО. Ф. 661. Оп. 1. Д. 30. Л. 25-27; Известия Омского Совета рабочих и военных депутатов. 1917. 28 марта, 12 апреля.
6.ГАОО. Ф. 662. Оп. 1. Д. 1. Л. 1; Д. 59. Л. 1.
7.ГАОО. Ф. 661. Оп. 1. Д. 30. Л. 18об.
8.Омский вестник. 1917. 14 марта; Земля и воля. 1917. 25 марта.
9.Известия Омского Совета рабочих и военных депутатов. 1917. 22, 25 марта; Омский вестник. 1917. 9 апреля.
10.Известия Омского Совета рабочих и военных депутатов. 1917. 22 марта.
11.ГАОО. Ф. 661. Оп. 1. Д. 56. Л. 1, 6.
12.См.: Там же. Л. 1 – 9.
13.Коровин B.C. В Тверском гарнизоне// За власть Советов: Воспоминания. Калинин, 1957. С.72-73; Первый Сибирский Императора Александра I Кадетский Корпус. Шанхай, 1940. С. 295.
14.Известия Омского Коалиционного комитета. 1917. 25 апреля.
15.Деникин А.И. Очерки Русской Смуты. М., 1991. Т. 1. С. 130.
16.Баженов А.Д. 9-й Сиб. каз. полк в Великую войну// Сибирский казак. Харбин, 1941. Вып. 2. С. 213.
17.Сибирский казак (Харбин). 1932. 19 декабря.
18.Керсновский А.А. История Русской Армии. М., 1994. Т. 4. С. 268.
19.РГВИА. Ф. 5266. Оп. 1. Д. 236. Л. 21.
20Там же. Д. 174. Л. 17, 16, 3, 5, 7, 70-73 и др.
21.Сибирские войсковые ведомости. 1917. № 25. С. 9.
22.Цит. по. ст.: Заика Л.М., Бобренев В.А. Атаман Анненков// Военно-исторический журнал. М., 1991. № 3. С. 69.
23.Лист Центрального Совета казаков (Пг.). 1917. 2 июня.
24.Сибирские войсковые ведомости. 1917. № 23. С. 4.
25.Известия Омского Совета рабочих и военных депутатов. 1917. 22 марта.
26.Сибирские войсковые ведомости. 1917. № 23. С. 4-5; Омский вестник. 1917. 22 марта.
27.РГВИА. Ф. 5266. Оп. 1. Д. 291. Л. 81-82.
28.Сибирские войсковые ведомости. 1917. № 24. С. 8; № 25. С. 3.
29.Там же. № 25. С. 8-9, 3.
30.Лист Центрального Совета казаков. 1917. 2 июня.
31.Катанаев Г.Е. Общеказачий съезд в Петрограде// Сибирские войсковые ведомости. 1917. № 25. С.З; Труды Общеказачьего съезда с 23 по 29 марта 1917 г. в Петрограде. Пг., 1917. С. 31-32, 46, 47, 53, 76, 78-79.
32.ГАОО. Ф. 1706. Оп. 1. Д. 130. Л. 4.
33.Катанаев Г.Е. Указ. соч. С. 6.
34.ГАОО. Ф. 1706. Оп. 1. Д. 130. Л. 4.
35.Там же. Л. 42; Лист Центрального Совета казаков. 1917. 2 июня.
36.Катанаев Г.Е. Указ. соч. С. 4.
37.Там же. С. 4-5; ГАОО. Ф. 1706. Оп. 1. Д. 130. Л. 4об.
38.Лист Центрального Совета казаков. 1917. 2 июня; Солдатская мысль (Омск). 1917. 11 мая.
39.Кириенко Ю.К. Революция и донское казачество (февраль – октябрь 1917 г.). Ростов н/Д., 1988. С. 32-33; Известия Омского Совета р. и с. д. 1917. 25 мая.